Судьба человека

- Маша, тебе чаю или кофе? – спрашивает меня фермер Анатолий Жиляков, как только я переступаю порог базы.

- А раньше вы мне водку предлагали, - смеюсь я. – Прошли те бесшабашные годы…

Смеется и Анатолий Петрович – он тоже помнит ту первую встречу, когда я приехала брать интервью. На базе меня ждал накрытый стол. «А может, водки?» - спросил тогда фермер. У девушки. В 10 утра… Он ведь гостеприимный, Жиляков. 



От спиртного я, конечно, отказалась. Но с тех пор мы дружим с этим человеком – искренним, очень добрым и порядочным. Много лет я наблюдаю, как меняется в жизни Анатолия Петровича. 

…Анатолий Жиляков первым из местных фермеров придумал перекрашивать кабины «Кировцев». Ярко-желтые мощные трактора ходили по полям и радовали глаз – человеку со стороны казалось, будто сплошь все новые агрегаты работают. 

Опять же если с прагматичной точки зрения поразмыслить – не было экономической выгоды от той покраски. Ну да, красиво, ну да, радостно. Но ведь затратно – и по деньгам, и по времени. Зачем это фермеру?

А он привык жить вольно, в ладу со своим сердцем. Ему надо, чтобы все вокруг хорошо было. И что стоят деньги, когда сердце замирает от восторга – что дело любимое, что люди добрые, что техника исправна…

- Мама мне всегда говорила – не быть тебе богатым, - улыбается Анатолий Петрович, щурясь от яркого солнца, - а мне и не надо! Главное, чтобы все живы да здоровы были!

Он не лукавит. Не в его характере изворачиваться, лгать, юлить. Он весь – открытый, честный, прямой. И сильный. 
И есть ли предел этой внутренней силе? Надеюсь, что нет. 

Раньше он любил приходить на базу рано-рано, едва солнце покажется. Забирался в голубятню и уж там отводил душу – любовался на эту красоту, разговаривал, думал о своем… Птиц необыкновенных, диковинных, разных окрасов было много, Жиляков голубятник знатный, это вам каждый скажет. 

Про голубятню запомните, мы к ней вернемся потом. А пока – про очередной поворот в жизни. 

С 1991-го Анатолий Петрович фермерствует. Страсть к земле у него от отца. Петр Максимовича в селе уважали, он хорошо разбирался в технике. Да и мама, Александра Васильевна, великая труженица, никогда без дела не сидела. От нее сын унаследовал бесконечные доброту и терпение. Эти качества ему очень пригодились. 



Жиляков стал первым (и по сей день единственным в селе) фермером, который занялся животноводством. К этому шагу его подвел сын Александр. Молодой, горячий, не боящийся работы, он убедил отца, что жить одним только зерном – неправильно, что надо развивать хозяйство, брать скот. И сам рвался в это новое будущее. 

Взяли 50 голов казахских белоголовых. Мечты такие: идти дальше, стадо собрать не абы какое, в породное, мясное. Саша во всем поддерживал. 

А потом сына не стало. 25 июня – черный день в семье. 

Как  Анатолий Петрович, который всегда детям своим был не только отцом, но и лучшим другом, вынес это горе, знает только он. Что пережил, какие недосказанные слова говорил сыну. Да и до сих пор…

В тот же год сгорела голубятня. 

…В память о сыновней мечте задумал выстроить ферму. В 2013-м получил грант по про-грамме поддержки семейных ферм. И занялся скотом основательно. Через три года поголовье герефордов довел до 500, завел косяк лошадей. Уходил весь, без остатка в работу, в ней искал спасение и смысл существования. Плохо работать его не приучили – и каждое дело Жиляков делает по-мужски основательно, серьезно. На совесть.

По сути, хотя число работающих колеблется от 30 до 50 человек, все вопросы решает только сам фермер. Две главные помощницы – Наталья Алексеева, она и за кадровика, и за техника по безопасности, и за главного зоотехника, да Ольга Долгинцева, та за ферму отвечает, со скотниками «воюет». 

Со времени получения гранта Жиляковпостроил 2 коровника на 300 голов, достраивает третий, возвел 2 навеса по 65х7 метров, создал хорошую техническую базу из «Кировцев», ХТЗ, МТЗ, современных комбайнов, КамАЗов. Большая часть техники оборудована ГЛО-НАССом.  

Казалось, выпрямляется вроде жизнь потихоньку, налаживается. 

Не тут-то было. Настал 2014-й. Дожди упрямо обходили фермерские поля, стебель сох на глазах, и с каждым днем истончалась надежда на добрый урожай. Судьба снова устроила проверку на прочность – сможешь? Сдюжишь? 

А ему просто не оставалось ничего другого. Ведь за спиной люди, у каждого – семья, которую надо кормить и одевать-обувать. Нужны были деньги – и деньги большие. Чтобы рассчитаться по долгам, чтобы выполнять условия пятилетнего гранта, чтобы не допустить снижения поголовья. 

Он обратился в банк. В один, в другой, в третий. В том, что получит кредит, не сомневался – все-таки имеет vip-статус, надежный клиент. Но на тот момент у банкиров сложились иные представления о перспективности поддержки крестьян. Ему отказали. 

Каждое утро в голове билась одна и та же, одна и та же! – мысль. Где взять денег, как вы-жить? 

Кто-то подсказал: банкроть хозяйство. 

- Да ведь совестно мне, Маша… Никогда никого не кидал, как потом людям в глаза-то смотреть?

Я не знаю, где он еще черпнул сил. Как перенес на ногах второй инфаркт. И сохранил хозяйство. Сохранил людей и животных.
 
Помогли ему не официальные структуры, а просто хорошие люди. Они поверили Жилякову, потому что знали его не первый день. 

- Ты напиши про них, пожалуйста, поблагодари, - просит Анатолий Петрович, и я записываю имена тех, кто помог спасти дело целой жизни. – Сергей Заставнюк и его менеджер Максим выручили деньгами под урожай. Паша Комаров, земляк, тоже доброе дело сделал. Напиши хорошо про них, Маша! Эти люди помогли и помогают до сих пор. Поверили они в меня. Да и многие поверили: люди выручали химпрепаратами, запчастями, топливом. Все это давали мне и ждали потом год. Я их не подвел. Через год со всеми рассчитался, долги отдал. Теперь только банку должен…



В 2016-м у Анатолия Петровича прошла 25-я посевная. 25 лет как он фермерствует. 

- Отец меня всегда поддерживал. Говорю ему: «Решил уходить в фермеры», а он в ответ: «Правильно, сынок, работай на себя, только земли больше бери». Ну, на первых-то порах сильно не разбежишься, со 150 гектаров начинал. Зря я сразу самостоятельно на земле работать не стал, сначала впятером выделились, потом вдвоем работали. Только позже стал понимать: одному лучше! 

Очень много сил забирает животноводство. Корма заготовить в достатке, ферму до-строить, отел спланировать… И ведь каждый день забота! Про полеводство тоже не забудешь: не успели отсеяться, как пора на зиму меню герефордам составлять. А там не успеешь оглянуться – уборка. И снова осень покажет, какая жизнь дальше пойдет – сытая да спокойная (до следующей весны) или тревожная да неуверенная (стоп, этого хватит уже!).

Опыта набрался Жиляков за четверть века на вольных хлебах, землей прирос – вместе с сенокосами больше 7 тысяч гектаров у него, а жесткости и наглости, рвачества как не было, так и нет. 

Депутат райсовета, Анатолий Петрович отстаивает интересы села Брусенцево и его жителей. Задумал «пробить» идею об отсыпке дорог – на них смотреть страшно. 
Но про депутатский статус он помнит редко, куда как чаще выручает односельчан просто по той причине, что не может иначе. Зимой его да коллеги-соседа Грефа «Кировцы» бьют дорогу к трассе. 

До всего ему есть дело. Загулял кто в коллективе – Жиляков едет к нему домой, говорит с родными, помогает человеку «не потеряться». Или задумал работник дом купить – фермер, когда есть возможность, помогает деньгами в счет будущей зарплаты. 

- Хозяин он хороший, все на совесть делает, себя не жалеет, - пока Жиляков вышел из кон-торы, его помощница Наталья Алексеева торопится рассказать: - Другие убрали хлеб и сидят зиму спокойно, а он нет! Правда, интересно на ферме ему. Может и ночью сюда заехать, посидеть со скотниками поговорить. 

Ему работа как воздух необходима, ему надо свои силы куда-то прикладывать. Пытаюсь представить Жилякова вяло лежащим на диване… Нет, не получается! 

- Пацаном был, а уже больше отца зарабатывал, - я прошу Анатолия Петровича рассказать о детстве, юношестве. – Помню, лето, жара, все одноклассники купаются, а я на тракторе сено ворошу. Лет 13-14 тогда было. С седьмого класса на время каникул устроился на маслосырзавод, хотел карманные деньги заработать. Тогда уже самостоятельным хотел стать. Родители, правда, были против. Шутка ли! В прессовочном цехе переворачивать сырные головки – каждая по 36 килограммов! Сначала тяжело было, но постепенно пообвыкся, недели через две наравне со взрослыми норму выполнял. У папы оклад был по тем временам хороший – 120 рублей, а я зарабатывал 180, да за перевыполнение плана премию дали – еще 200! Большие деньги!

- Куда тратили, Анатолий Петрович?

- Одевался, себя содержал, родителям помогал. Модником был, волосы носил длинные, до плеч, пиджаки часто менял. 

- Наверное, девчонки проходу не давали? Представляю: такой красавец!

- Да нет, что ты…

Но Наталья Алексеева согласно кивает: заглядывались на него сельские девушки. А он выбрал Надежду – спокойную, надежную жену. «Всякое в семье было, горе вот какое пережили с ней. Надежду с ее пониманием и терпением мне бог дал», - сказал в конце беседы Анатолий Петрович. 

Да, не жалела судьба этого человека… А он сидит в продавленном кресле, загорелый до черноты – на «курортах» Усть-Пристанского района, где ж еще; заметно уставший, но не сломленный, объясняет терпеливо: «Я всегда плохое отбрасываю. Знаешь, запоминается только все светлое и радостное. И я точно знаю – хороших людей все-таки больше!». 


 
**
11 июня Анатолию Жилякову исполняется 55 лет, к тому же нынче исполняется четверть века с того момента, как выбрал для себя наш герой путь фермера. Редакция «Алтайской нивы» поздравляет с круглыми датами и очень надеется, что испытания на прочность закончатся! Анатолий Петрович, спасибо вам за доброту! Не болейте и каждый миг наслаждайтесь разнообразием жизни!
Все будет хорошо!

**
Каждый день фермер из села Брусенцево – на своей базе. И, кажется, изменения происходят незаметно, постепенно, логично встраиваясь в движение жизни. Но порой размеренный ход резко сбивается – судьба делает очередной виток, напоминая, что не все, далеко не все – в наших руках…

**
Больше всего Жилякова задевает несправедливость. Все внутри закипает, терпеть откровенной наглости, презрения он в силах. 
Как-то не поверило районное начальство, что три комбайна могли столько намолотить – Жиляков привез подтверждающие документы, хотел, чтобы механизаторов его КФХ отметили как передовых. Горячился, доказывал, рассказывал. Все как об стену горох!
Отматерил собеседника, порвал бумаги, вернулся на базу, вылил бутылку коньяка в бокал и залпом выпил. Покурил с мужиками, отпустило вроде понемногу. 
Ему потом звонили из района, предлагали разобраться. Он не стал. 

Автор - Мария ЧУГУНОВА, газета "Алтайская нива"